20 октября 1916 год

20 октября 1916 г. – в бухте Севастополя взорвался пороховой погреб новейшего русского линкора «Императрица Мария», где мгновенно погибли 225 человек и 85 оказались тяжело ранены. Среди версий – самая вероятная: диверсия. На линкоре «Императрица Мария» (флагманский корабль Черноморского флота), на котором держал флаг вице-адмирал Александр Васильевич Колчак, принявший командование флотом летом 1916 г. Колчак лично руководил операцией по спасению моряков. Свое название корабль получил по имени императрицы Марии, супруги императора Александра III, в память о флагманском парусном линейном корабле адмирала П.С. Нахимова. Линкор «Императрица Мария» – первый из серии «русских дредноутов», заложенных перед Первой мировой войной по проектам известных корабельных инженеров А.Н. Крылова и И.Г. Бубнова на черноморских верфях в Николаеве. Он вступил в строй в июле 1915 г. Вот как очевидцы описывали морскую катастрофу. Примерно в 6 часов 15 минут утра грохот сильного взрыва разбудил всех севастопольцев. Над одним из самых больших кораблей, стоящих в бухте, вдруг поднялся до самого неба огромный 300-метровый столб огня и чёрного дыма. Это был новейший линкор-дредноут по имени «Императрица Мария». Силой газов с палубы корабля сбросило в воду матросов, переднюю трубу, и надстройку. А кусок палубы под ней просто вырвало напрочь. Это взорвался артиллерийский погреб! Рев сотен человеческих голосов отовсюду перекрывал тревожные гудки соседних кораблей. И куски горящего пороха и обломки стали падать сверху, поджигая всё вокруг. И в соседней – второй башне главного калибра тоже вспыхнул яростный огонь. А в её погребах лежали готовые ежеминутно взорваться десятки тонн пороха. Охваченные пламенем, обезумевшие от боли люди метались внутри неё. Но русские моряки тут же вступили в борьбу с огнём. Один из этих людей, обрекая себя на гибель, открывал клапан затопления погребов второй башни, и успел сделать это, не допустив взрыва ещё одного погреба. Глубоко внутри корабля кочегары и машинисты не бросились наверх – спасаться, а быстрее кидали уголь в топки котлов, увеличивая напор воды в пожарной магистрали, и подачу электроэнергии для противопожарных насосов. А на верхней матросы уже раскатали шланги, и десятками струй заливали бьющее пламя горящего пороха. Однако, в закоулках корабельных помещений оставались ещё десятки не взорвавшихся снарядов среднего калибра. И нагретые страшным жаром они начали поочередно взрываться, и своими осколками убивая людей, тушивших этот пожар. Русские моряки, направлявшие струи воды в огонь, стояли как перед расстрелом – когда и стоять у взрывающегося погреба – смерть! И убежать нельзя! И к борту несчастного линкора подбежали небольшие героические пожарные пароходики, тоже заливая его водой, но рискуя погибнуть вместе с ним, если взорвутся и другие погреба. На аварийный корабль прибежал растрепанный, только что назначенный новый адмирал черноморского флота – Колчак. Стоя на палубе, осыпаемой горящими лентами пороха, он кричал в мегафон, чтобы от «Императрица Мария» буксиры оттащили стоявший рядом её близнец – «Екатерина Вторая». Русские люди в тот момент вместе вели борьбу с общей бедой. Обгорелые, окровавленные, полураздетые – они не отличали тогда, кто из них матросы, офицеры, кочегары. Не было в тот момент сословных и различий. Уже сорок минут линкор держался на воде. Причём он совершенно не тонул – не было ни крена, ни дифферента, и вода не вливалась в его отсеки. Да, первый взрыв был сильный, но весь он пошел не вниз, а наверх – через палубу. И хотя верхние помещения в месте взрыва были сильно разрушены, но ни борта, ни днище линкора не получили от этого никаких повреждений. И «Императрица Мария» нисколько не собиралась тонуть – она уверенно побеждала аварию. Залитый десятками тонн воды пожар наконец начал стихать, и только в некоторых закоулках ещё выбивалось пламя. Конечно, отдельные патроны, лежавшие в недоступных местах, ещё взрывались, но они были небольшого калибра, и их осколки теряли свою силу на внутренних корабельных переборках, и уже не могли продырявить наружный борт – поэтому хотя они и убивали людей, но для корабля были неопасны. И у всех уже появилась полная уверенность, что линкор будет спасен! Но только последняя опасность, как затаившаяся змея, ещё шипела глубоко внутри корабля. Патроны среднего калибра уже взорвались, но в нижних помещениях таилась угроза пострашнее взрыва снарядного погреба. Там, под нижней палубой, хранились ТОРПЕДЫ! Заваленный обломками и отрезанный страшным бушующим огнем торпедный отсек, оказался недоступен ни людям, ни струям охлаждающей воды. Раскалившиеся переборки как на сковородке жарили огнём боеголовки хранившихся там торпед. И через сорок минут после начала катастрофы вдруг грянул самый сильный взрыв, которым сотрясло весь корабль. Носовая часть линкора стала быстро заполняться водой. «Императрица Мария» накренилась на правый борт, перевернулась вверх килем, обнажив заросшее водорослями дно, и медленно скрылась под водой… Срочно отправили водолазов, но они не могли ничего сделать – ведь тогда не было ни подводной электросварки, ни газорезки… А через двойное днище в ответ им из чрева корабля ещё стучали живые люди – те, кто до конца оставался на линкоре в машинных отсеках, обезпечивая энергией последние минуты жизни корабля. Вместе с кораблем погибли: инженер-механик (офицер), два кондуктора (старшины) и 149 человек нижних чинов – так сказано в официальных сообщениях. Вскоре от ранений и ожогов скончались еще 64 человека. Всего жертвами катастрофы оказались более 300 человек. Десятки людей после взрыва и пожара на «Императрице Марии» стали калеками. Их могло оказаться намного больше, если бы в момент взрыва, произошедшего в носовой башне линкора, его экипаж не стоял на молитве в корме корабля. Многие офицеры и сверхсрочники находились в береговом увольнении до утреннего подъема флага – и это спасло им жизнь. Комиссии по расследованию событий не удалось выяснить причины взрыва.