10 ноября 1910 год

10 ноября 1910 г. – Лев Николаевич Толстой покинул своё имение Ясная Поляна, намереваясь начать жить в соответствии с собственным учением нового христианства. Это было его последнее путешествие. В этот день в 5 часов утра из своего дома в Ясной Поляне ушёл 82-летний Лев Николаевич Толстой в сопровождении лишь своего врача, словацкого писателя, Душана Петровича Маковицкого. У Толстого не было конкретного плана действий. Своё последнее путешествие он начал на станции Козлова Засека, станция в Щёкино. Откуда он направился в Белёв, а затем в Оптину Пустынь. Лев Николаевич дважды подходил к воротам скита, но так и не решился войти в него. После он уехал в Шамординский монастырь, где встретился с сестрой Марией Николаевной, а позже – с дочерью Александрой. 13 ноября 1910 г. писатель отправился в Козельск, оттуда в Белёв, где купил билеты до станции Волово. Лев Николаевич собирался пересесть на какой-нибудь поезд, идущий в южном направлении. В итоге он решил поехать к племяннице в Новочеркасск, оттуда в Болгарию или на Кавказ. Однако в дороге он заболел воспалением лёгких и вынужден сделать остановку на маленькой станции Астапово (ныне Лев Толстой, Липецкая область), где (7) 20 ноября и умер. «Священная мысль о прекрасной стране жила в сердце Толстого, когда он шёл за сохою, как истинный Микула Селянинович древнерусского эпоса, и когда он, подобно Беме, тачал сапоги, вообще искал случая прикоснуться ко всем фазам труда. Без устали разбрасывал этот сеятель жизненные зёрна, и они крепко легли в сознание русского народа. Безчисленны дома имени Толстого, толстовские музеи, библиотеки и читальни его имени. И разве можно вообразить лучшее завершение труда Толстого, как его уход в пустыню и кончину на маленьком полустанке железной дороги? Удивительный конец великого путника!» – написал о Льве Толстом Николай Рерих. Умирающего Льва Николаевича пытались спасти шесть врачей, но он лишь промолвил: «Бог всё устроит». Когда же его спросили, чего ему самому хочется, он сказал: «Мне хочется, чтобы мне никто не надоедал». Последними осмысленными словами, которые он произнёс за несколько часов до смерти старшему сыну, слышал врач Маковицкий: «Серёжа… истину… я люблю много, я люблю всех…»