Варьете (фр. variété — разнообразие) — эстрадный театр, репертуар которого составляют комические одноактные пьесы, пародийные сценки, выступления развлекательного характера певцов, танцоров, чтецов, фокусников и т.д.

Название «варьете» происходит от французского слова «varier», что означает «разнообразить, варьировать, меняться». Именно таким словом – Théâtre des variétés (театр «Варьете») – назвала свою театральную труппу французская актриса и антрепренёр мадемуазель Монтансье (наст. имя Маргарита Брюне; 1730—1820 гг.). Сам театр она открыла в 1789 г. в здании театра «Пале-Рояль». В своё время актриса пользовалась покровительством королевы Марии-Антуанетты, большой любительницы театра, и смогла заработать на расширение своей деятельности достаточно средств. Мадемуазель Монтансье являлась приверженкой классического театра — ставила пьесы и итальянские оперы, которые переводились на французский язык.

В 1807 г. императорским указом варьете в Пале-Рояле закрыт, его труппа перешла в театр, выстроенный на Монмартрском бульваре, название переехало вместе с труппой. С переменой места расположения детищу мадемуазель Монтансье пришлось изменить и репертуар. Вместо несколько фривольных песенно-танцевальных постановок, имеющих определённую сюжетную линию, и итальянских опер в Варьете стали давать представления, участниками которых помимо музыкантов, певцов и танцоров стали акробаты, канатоходцы, дрессированные собаки, театр итальянских марионеток. Представления в варьете стали похожи на кафешантаны и кабаре, где артистическая богема проводила импровизированные сборные представления, которые сейчас назвали бы «сборной солянкой».

Вскоре название театра Варьете превратилось в имя нарицательное, а сам театр, по сути, стал прообразом современной эстрады. В 60-х гг. XIX в. театр Варьете нашёл новый способ привлечения зрителей – в его репертуаре появились оперетты Оффенбаха.

В 1920-х основной признак варьете – столики перед сценой, сближающие театр с рестораном – перестаёт быть обязательным. Основными чертами этого нового варьете стали жанровая свобода, яркость, энергетичность и динамизм. Здесь могло быть всё: от романтических баллад до эксцентричных номеров с участием животных. Но особенный упор делался на экзотику – танцы арабских танцовщиц, африканские ритмы, подобие театра японского «кабуки», номера с «элементами магии» и прочие «необычности». Так начался новый расцвет варьете, продлившийся практический до конца 1930-х гг.

Варьете стали той площадкой, где зажигались будущие «звёзды», позже вошедшие в историю мирового искусства. Например, Жозефин Бейкер – афроамериканская певица, танцовщица и актриса, сделавшая успешную карьеру в Европе в 1920-е годы. Её экзотический образ и провокационные выступления сделали Бейкер одной из самых знаменитых звезд варьете того времени. Ещё одной знаменитостью стала Луиза Ропе – французская танцовщица, актриса и певица, которая прославилась своими энергичными и чувственными выступлениями. Они обе стали символами эры варьете и оказали значительное влияние на развитие и популяризацию жанра. Ещё одно громкое имя, вошедшее в историю развития этого жанра – Морис-Эдуар Сен-Леон Шевалье (1888 — 1972 гг.). Известный французский шансонье и киноактёр, развивавший школу французского шансона, тоже нередко выступал на подмостках различных парижских варьете. А в варьете «Фоли-Бержер» (фр. Folies Bergère – «пастушка Фолис») начинал свой творческий путь известный французский шансонье Шарль Азнавур. Эстетика варьете во многом определяла художественную жизнь Франции того времени. В частности, театральные мотивы занимали огромное место в творчестве замечательного французского художника Э. Дега.

В настоящее время слова «кабаре», «ревю», «эстрадное обозрение», «дивертисмент», «бурлеск», «буфф» и даже «мюзик-холл» нередко воспринимаются как синонимы «варьете, обозначающие как тип театра, так и самого представления. Это в значительной степени обусловлено принципиальной эклектичностью, многообразием включенных в общее зрелище номеров. Недаром же Михаил Афанасьевич Булгаков в своём романе «Мастер и Маргарита» именно так назвал вымышленный эстрадно-цирковой театр.

В 1914 г. манифест одного из основателей футуризма итальянского писателя Филиппо Томмазо Маринетти (1876-1944 гг.) «Мюзик-холл» (1913 г.) опубликован в русском переводе в №5 журнала «Театр и искусство» под названием «Похвала театру Варьете». В своей статье Маринетти утверждал: «Театр Варьете разрушает все торжественное, святое, серьёзное в искусстве. Он способствует предстоящему уничтожению безсмертных произведений, изменяя и пародируя их, представляя их кое-как, без всякой обстановки, не смущаясь, как самую обыденную вещь... Необходимо абсолютно уничтожить всякую логичность в спектаклях варьете, заметно преувеличить их экстравагантность, усилить контрасты и предоставить царствовать на сцене всему экстравагантному... Прерывайте певицу. Сопровождайте пение романса ругательными и оскорбительными словами... Заставить зрителей партера, лож и галереи принимать участие в действии... Систематически профанируйте классическое искусство на сцене, изображая, например, все греческие, французские и итальянские трагедии одновременно в один вечер, сокращёнными и комически перепутанными вместе... Поощряйте всячески жанр американских эксцентриков, их гротескные эффекты, поражающие движения, их неуклюжие выходки, их безмерные грубости, их жилетки, наполненные всяческими сюрпризами и штанами, глубокими, как корабельные трюмы, из которых вместе с тысячью предметов исходит великий футуристический смех, долженствующий обновить физиогномию мира».

Собственно, Мариннети лишь описывал столь популярное в начале XX в. футуристическое искусство, включающее и театральное направление. Но в своём романе «Мастера и Маргариты» М.А. Булгаков последовал всем рекомендациям итальянца. Его театр Варьете действительно разрушает всё, что до этого считалось основополагающим и неприкосновенным в искусстве. Программы булгаковского Варьете лишены какой-либо логики. Олицетворением этой алогичности является конферансье Жорж Бенгальский, несущий со сцены откровенную чушь. Воланд и его подручные, как и рекомендовали футуристы, заставляют участвовать в представлении и партер, и ложи, и галёрку, побуждая публику определить судьбу незадачливого Бенгальского, а затем ловить падающие бумажным дождём червонцы. Коровьев-Фагот делает так, что марш сопровождается экстравагантными разудалыми куплетами и достаёт из своих карманов множество предметов, порождающих у публики «великий футуристический смех»: от часов финдиректора Варьете Римского и волшебной колоды карт до дьявольских червонцев и магазина парижского модного платья. И, наконец, гвоздем программы становится кот Бегемот, легко пьющий воду из стакана или отрывающий голову надоевшему конферансье. Но главные особенности, отличавшие варьете от всех остальных театральных жанров у Булгакова сохранены: яркая зрелищность, эксцентрика, комедийность, эротичность, легкий развлекательный характер, пародийность и ирония. Эти черты сохраняются до сих пор, хотя такой популярностью, которая наличествовала у варьете в прошлом веке, уже не пользуется. Но и сейчас ещё на сцене ряда российских театров можно в рамках одного представления увидеть одноактные пьесы и сценки, скетчи, выступления вокалистов и чтецов, танцевальные номера (часто – каскадный или эротический танец), иллюзион, жонгляж, акробатические этюды, пантомима и т.п.