Весталка – 1) в Древнем Риме девственная жрица Весты, богини домашнего очага; жрица, поддерживавшая в храме богини Весты священный огонь; предсказательница. 2) целомудренная девушка.

Во фр. vestale означает «весталка, жрица богини Весты», в лат. vestalis, прислужница богини Весты (Vesta).

Прислуживая в храмах, весталки трактовали волю богини Весты, сообщая за плату определённые вести, а это также является смысловой основой данного слова.

Выбирались из девочек знатных семей, которые должны были служить богине 30 лет, соблюдая обет безбрачия. Весталок, нарушивших обет, живыми закапывали в землю.

Институт весталок в Риме официально учреждён вторым царём Нумой Помпилием (715 — 673/672 гг. днэ.) «Выбрал он и дев для служения Весте; служение это происходит из Альбы и не чуждо роду основателя Рима. Чтобы они ведали храмовыми делами безотлучно, Нума назначил им жалование из казны, а, отличив их девством и прочими знаками святости, дал им всеобщее уважение и неприкосновенность», – писал древнеримский историк Тит Ливий (59 г. днэ. – 17 г. нэ.) в своём трактате «Истории от основания города» (Ab urbe condita), частично дошедшего до наших дней.

Культ поклонения богине Весте уходит своими корнями в глубокую древность. Вот как об этом пишет французский историк Поль Гиро (1850 —1907 гг.): «Во времена доисторические огонь можно было добыть только трением двух кусков сухого дерева или от искры, которая получается при ударе о булыжник. Ввиду этого в каждой деревне поддерживался общественный огонь: в особо предназначенной для этого хижине он горел непрерывно и день и ночь и был предоставлен во всеобщее пользование. Обязанность поддерживать его возлагалась на молодых девушек, так как только они не уходили в поле. С течением времени этот обычай превратился в священное учреждение, как это было в Альбалонге, метрополии Рима; когда же был основан Рим, то и этот город учредил у себя свой очаг Весты и своих весталок» (Поль Гиро. «Частная и общественная жизнь римлян». изд-во «Алетейя», СПб, 1995.) Со временем этот культ распространился на весь Рим, став одним из основных. Как писал древнегреческий писатель и философ римской эпохи. Плутарх, сначала в весталки посвящали только двух особо избранных дев, потом четырёх и лишь со временем количество весталок увеличилось до шести.

Шесть жриц-девственниц через особые обряды посвящались служению культу Весты, как полноправные святители, которые жили в собственной резиденции, Atrium Vestae на Римском Форуме. Глубоко древние традиции весталок как бы связывали римлян с их предками, жившими в далёком прошлом. Даже круглая форма самого храма намекает на традиционный стиль, связанный с деревенскими хижинами в древнем прошлом города.

Обряды, проводимые весталками, оставались практически неизменными с VI в. днэ. до IV в. нэ. Главной обязанностью весталок было следить за тем, чтобы священный огонь храме Весты не затухал в течение года. Лишь 1 марта, считавшегося по старому римскому календарю началом нового года, весталки сначала тушили очаг, затем украшали храм Весты, вычищали очаг от пепла и разжигали новый огонь путём трения двух деревяшек друг о друга, а затем поддерживали его в течение года. Пламя, горевшее в храме Весты, олицетворяло для римлян саму богиню, служило сакральным ориентиром о грядущем и центром Вселенной. Обязанности жриц считались очень важными, так как огонь был связан с судьбой Рима. Его затухание предвещало для крайне религиозных жителей этого города скорые беды.

Ежедневные обряды весталок часто проводились вокруг храма. Кроме поддержания огня, типичные обязанности так же включали очистку храма водой, которую приходилось черпать из фонтанов.

Готовясь к многочисленным празднествам, требовавшим их присутствия, жрицы пекли особые лепешки с солью. Несколько раз в году весталки готовили ритуальную муку из особого реликтового злака, спельты, а 13 сентября к муке добавляли два вида соли. Получалась mola salsa, «соленая мука», из которой делали жертвенный хлеб. Важным религиозным праздником были Весталии: в июньский день пепел из священного очага торжественно выносили из храма и выбрасывали в воды Тибра. Кроме этого, праздновались Луперкалии — праздник плодородия в честь Луперка, что подчеркивает двойственную роль весталок, так как она тесно связана с плодородием.

Закрепилась за весталками и обязанность хранительниц святынь, в т.ч. символов власти. Традиция хранить в святилищах всё самое ценное и важное существовала с незапамятных времён; в Риме предпочтение отдавалось храму Весты. А при правлении первого римского императора Гая Юлия Цезаря Октавиана Августа (63 г. днэ – 14 г. нэ) за весталками закрепилась обязанность нотариусов; причём, в храме находились самые важные государственные документы.

Изначально для юных римлянок и их семей считалось огромной честью стать жрицей культа Весты. В весталки отбирались девочки только из аристократических семей, воспитываемых обоими родителями и не имеющие никаких ни физических, ни душевных пороков. Из большого числа претенденток безстрастный жребий определял двадцать девочек и уже из них император выбирал лишь одну, над которой и проводился обряд Captio («захват»), схожий с обрядом похищения невесты, который тоже долго существовал в Древнем Риме.

Весталкой становилась та девочка, которую император буквально «отрывал» от руки крепко держащего её отца и уводили в храм, где она должна была провести следующие 30 лет своей жизни. Там новоявленной жрице отрезали косу, та отныне становилась украшением священного древа, одевали в белое и посвящали в её новые обязанности. Когда волосы отрастали, весталки должны были носить особую причёску – шесть одинаково заплетённых кос, как у невест в день свадьбы.

Первые десять лет весталки обучались, второе десятилетие только исполняли жреческие обязанности, третье – выступали в роли наставниц следующего поколения весталок.

Ставшая весталкой девочка не только на 30 лет приобретала новую, жреческую семью, кров в Атриуме Весты, питание, подобным тому, каким могли похвастать только патриции, право на своего собственного телохранителя — ликтора, но и привилегии, которые другим римлянкам, в т.ч. императрицам, даже не снились. Во-первых, полную эмансипацию – весталки подчинялись только понтифику, то есть верховному священнослужителю всех культов. В Древнем Риме, где царил патриархат и власть мужчин над женщинами – сначала отца и старших родственников мужского пола (братьев, дедов, дядьёв), потом мужа, затем выросших сыновей – была безгранична, весталки из-под этой власти полностью выходили, власть над ними имел только понтифик. И только понтифик имел право собственноручно применять физическое наказание по отношению к провинившейся весталке – высечь розгами, но за любой, даже самый невинный проступок. За серьёзное нарушение, например, были случаи, когда весталка не уследила и священный огонь в очаге Весты гас, верховный жрец собственноручно сёк розгами провинившуюся в тёмной комнате. Для такого наказания весталку раздевали донага, закутывали её в одно покрывало из тонкой ткани, чтобы ни одной капли крови жрицы не было пролито. Пролить кровь весталки считалось тяжким грехом, они были неприкосновенны, причём настолько, что даже нечаянное нанесение ранения жрице культа Весты грозило неминуемой смертью виновному.

Сами весталки могли спасти от смерти даже преступника, если случайно попадались навстречу, в то время, когда приговорённого вели на казнь. Если, опять-таки, было доказано, что эта встреча случайна.

Обидеть весталку считалось великим прегрешением, смертной казни подвергались даже те, кто проходил под носилками, на которых сидела весталка. И это уже вторая привилегия.

Третья – весталки были сказочно богаты: они имели право владеть собственностью, хотя сами жили при храме, как сейчас бы сказали, на полном государственном обезпечении. Помимо содержания получали подарки и подношения как от императоров и членов их семьи, так и от патрициев и знатных аристократов. При этом на имущество весталок никто кроме них не мог претендовать. В-третьих, весталки пользовались не только общественным, но и политическим влиянием, могла выступать в суде в качестве свидетелей, лоббировать чьи-либо интересы во время сенатских слушаний.

Но и цена за все эти привилегии была немалой – 30 лет целомудрия и воздержания.

Весталкам нельзя было даже предпринимать какие-либо попытки сделать свою внешность более привлекательной, чем им дано было от природы.

Историки полагают, что целостность государства связывалась с целомудрием его женщин; поскольку чистота весталок была весьма заметной, и свято почиталась, наказания за нарушение обета 30-летнего девства были очень строгими. Каждая казнь нарушившей обет целомудрия весталки фиксировался в летописи города, наравне с крупными пожарами, наводнениями, мятежами и другими чрезвычайными происшествиями.

Уличённую в интимной связи с мужчиной весталку ждала жуткая смерть – поскольку проливать кровь жрицы было нельзя, её просто заживо закапывали в землю. В земляном валу у Коллинских ворот, в том месте, где хоронили преступников, выкапывалась землянка с входом сверху и приставной лестницей. В ней, проявляя уважение к Весте, а не к павшей весталке, ставили постель, зажжённый светильник, небольшое количество съестных припасов, например, хлеба, кувшин воды, молока и масла, — считалось преступлением уморить голодом лицо, посвящённое в высшие таинства религии. Виновную сажали в наглухо закрытые и перевязанные ремнями носилки так, чтобы было не слышно даже её голоса, и несли через форум. Все молча давали дорогу этим носилкам и провожали её, не говоря ни слова, в глубоком горе. Для города нет ужаснее зрелища, не было печальнее этого дня. Когда носилки приносили к выкопанной землянке, рабы развязывали ремни на носилках. После обряда, совершённого понтификом, уличённая в блуде весталка спускалась по лестнице в землянку, и это место сравнивали с землёй. Наказание для её сексуального партнёра было столь же жестоким – его насмерть забивали батогами или кнутом.

В истории Древнего Рима сохранилось немало имён весталок, чья жизнь закончилась именно так. Ведь порой, чтобы избавиться от какой-то из них, приобретшей на чей-то взгляд слишком сильную власть, достаточно было лишь обвинения в нарушении этой жрицей обета целомудрия. Конечно, были такие, кто смог оправдать себя. В достаточно длинном списке имён весталок, погибших от любовного соблазна, есть два, стоящих особняком – Туккия и Квинта Клавдия. Когда их обвинили в нарушении целомудрия, эти весталки присягнули богам, что докажут свою непорочность, совершив чудо при помощи Весты. Туккия, сначала обратилась к богине с соответствующей просьбой оказать содействие в доказательстве своей невинности, потом взяла решето и в нём принесла воду из Тибра. А Квинта Клавдия убедила всех в своей безгрешности, когда сдвинула вросший в ил корабль, чуть потянув за трос. Правда, Клавдия через семь лет всё же была закопана заживо по повторному обвинению в нарушении целомудрия, но, даже сходя по приставной лестнице в вырытую землянку, гордо отвергала все обвинения и грозила гневом богини всем, кто виновен в её, Клавдии, смерти.

По истечении 30 лет верной жреческой службы весталка становилась свободной и могла распоряжаться своей дальнейшей жизнью по собственному усмотрению. Будучи женщиной знаменитой, влиятельной и богатой, она даже могла выйти замуж, но вот только желающих стать мужем бывшей весталки было немного. Считалось, что такой брак будет несчастным. И поскольку, даже имея собственную недвижимость, большинство весталок даже не представляли, как ею управлять и вообще, как жить вне Атриума Весталок, после «выхода на пенсию». Бывшие весталки оставались жить при храме, выполняя различные хозяйственные работы. Возможно поэтому со временем к жребию для отбора в весталки стали допускаться не только дочери патрициев и богатых римлян, но и вольноотпущенных. Быть весталкой всё ещё было почётно, но всё меньше знатных родов готовы были обречь своих дочерей на эту участь.

Привилегированное положение весталок в римском обществе сохранялось более тысячи лет, проходя через изменяющиеся политические системы, республиканского и имперского Рима.

К 394 г. с развитием христианства и превращением его в главенствующую религию, значение весталок резко упало. В том году император Феодосий Великий запретил языческие практики, Вечное Пламя в храме Весты погасили и, как предсказывали жрицы культа ранее, это было пусть и не первым, но самым большим шагом к скорому падению Рима из-за нашествия орд варваров.